Древние язычники использовали святую воду или окропление водой для очищения своих городов, полей, храмов и людей — точно так же, как это сейчас делается в римско-католических странах. Купели, наполненные очистительной водою, стояли у дверей каждого храма, они назывались favissae и aquiminaria. Перед жертвоприношением понтифик или curio* (отсюда французское — cure) окунал в святую воду лавровый венок и опрыскивал присутствующих на богослужении верующих; и то, что обозначалось тогда словами lustrica и aspergilium, называется теперь кропилом (или по-французски — goupillon).

Последнее использовалось также жрицами Митры, которым оно служило символом вселенского лингама. Во время мистерий его погружали в очистительное молоко, коим потом опрыскивали присутствующих. Кропило служило также символом вселенского оплодотворения; так что в основании христианской практики использования святой воды лежит фаллический, по сути своей, ритуал. Более того, идея, лежащая в его основе, является чисто оккультной и принадлежит к церемониальной магии. Очищение могло совершаться огнем, серой, воздухом и водой. Для привлечения внимания небесных богов использовались омовения, для изгнания богов нижнего мира — проклятия.

Сводчатые потолки соборов и церквей, греческих или латинских, часто раскрашиваются в синий цвет и расписываются золотыми звездами, символизируя тем самым купол небес. Такая манера росписи существовала в храмах египтян, поклонявшихся Солнцу и звездам. Опять же, христианская и масонская архитектура, следуя примеру язычников, продолжает отдавать дань уважения востоку (или точке на востоке). Рагон подробно описывал этот факт в своих уничтоженных томах. Princeps porta — дверь мира и «Царя Славы» (под которым раньше подразумевалось Солнце, а теперь — его человеческий символ, Христос) — есть дверь восхода; в любом храме или церкви она обращена на восток[1] Через эти «двери жизни» — великие врата, сквозь которые лучи восходящего светила каждое утро проникали в продолговатый квадрат[2] земли, или cкинию Солнца, вносили «новорожденного» младенца, чтобы погрузить его в купель крещения; и не случайно именно слева от этого сооружения (со стороны мрачного севера, куда отправляются «подмастерья» и где претенденты проходят испытание водой) ныне размещаются купели, а в древних церквях, которые были до этого языческими храмами, — колодцы (piscinas) с очистительными водами. Алтари языческой Лютеции* были просто закопаны — впоследствии их обнаружили под хорами Собора Парижской Богоматери, а древние «святые» колодцы благополучно существуют в вышеназванном храме до сих пор. Практически каждая великая древняя церковь на континенте, если она хоть немного старше эпохи средневековья, являлась некогда языческим храмом, о чем свидетельствуют сохранившиеся указы различных епископов и римских пап.

Известно, что Григорий Великий (Platine en sa Vie)* отдал своему миссионеру в Англии, монаху Августину, следующее распоряжение: «Разрушь идолов, но не трогай храмы! Окропи их святой водой, внеси туда реликвии, и пусть народы молятся в тех местах, которые им привычны».

Обращаясь к сочинениям кардинала Барония*, находим в его «Хрониках» под XXXVI годом следующее признание. Святой церкви, по его словам, было дозволено перенимать ритуалы и церемонии, которые использовали в своих культах идолопоклонники-язычники, поскольку она (церковь) очищала их своею святостью! А в книге Фоше «Les Antiquites Gauloises et Francoises» [«Галльские и французские древности»] (книга II, гл. 19) читаем, что епископы Франции заимствовали и использовали церемонии язычников для обращения оных ко Христу.

Это было тогда, когда Галлия была еще языческой страной. Но не хранят ли ритуалы и церемонии, по сей день практикуемые в христианской Франции и других римско-католических странах, благодарную память о язычниках и их богах?

[1]    Исключение составляют разве что храмы и часовни раскольников-протестантов, которым абсолютно все равно, где их воздвигать и как потом использовать. Я знаю, что в Америке часовни сдаются внаем для проведения собраний, торгов и даже театральных зрелищ, ныне часовня, только вчера проданная за долги, может быть немедленно переоборудована под винную лавку или публичный дом. Разумеется, я говорю только о часовнях, а не о соборах и церквях.

[2]    Масонский термин; символ Ноева Ковчега и Ковчега Завета, а также — Храмов Соломона, Скинии и Стана израильтян, поскольку все они имели форму «прямоугольника». Меркурий и Аполлон изображались в виде параллелепипедов и прямоугольников. Такую же форму имеет и Кааба — великий храм в Мекке.