Я медленно ступаю в синеве, 
боясь увязнуть в скошенной траве.
И мне пять лет. И живы все на свете.
И гладит меня Бог по голове. 

Тепло струится по плечам моим,
мы о любви совсем не говорим,
поём одну и ту же с Богом песню,
озвученную голосом одним. 

Я слово «жизнь» не говорил тогда,
знал только дни, не понимал года,
и нечему ещё мне было сниться,
и речь моя – чистейшая вода,
где все слова на ощупь и на вкус.
И поцелуй ответный – лишь укус.
И неизвестны степени сравненья.
И память не отслеживает груз. 

Сухие шишки – корм крестьянской пЕчи – 
сквозь мешковину остро колют плечи.
Я постигаю неизбежность боли
и понимаю, что очеловечен. 

И не от шишек слёз моих поток.
Бреду со своим грузом – одинок. 
Огромный мир тащу почти вслепую,
а не на тощих плечиках мешок. 

И бабушка, идущая за мной,
следит печально за моей спиной…
Бог тихо от меня отводит руку
и над её склоняет головой.